Продолжая серию своих статей про стремительное развитие Казахстана на международном политическом поле, хотелось бы отметить визит Президент Франции в Казахстан.
Недавний визит в Астану президента Франции Николя Саркози в полной мере продемонстрировал стратегическую важность Казахстана для европейской безопасности. Безопасности в ее сегодняшнем звучании, когда военная угроза давно и, похоже, окончательно отодвинулась на второй план, а первостепенной стала не чрезвычайная, а самая что ни на есть повседневная способность Европы воспроизводить саму себя, т.е. свой уровень жизни и свои ценности, и изыскивать для этого необходимые ресурсы. В современном энергоемком мире последнее гарантируется только энергетической безопасностью. И именно ею Казахстан, который в 2010 году должен возглавить ОБСЕ, и может обеспечить Европу. Саркози, похоже, первым из крупных европейских лидеров это понял – и положил в основу своей политики.
Визит Саркози без преувеличения стал прорывом – Казахстана в Европу и Европы в Казахстан. По его итогам подписано 24 документа, а в денежном выражении, по заявлению председателя комитета по инвестициям министерства индустрии и торговли Казахстана Тимур Нурашева, «подписано соглашений, меморандумов и контрактов на сумму почти шесть млрд. долларов, при этом конкретно заявленный объем по реализуемым проектам составит около 1,8 млрд. долларов». Среди наиболее громких заявленных проектов – сооружение нефтепровода «Есекене-Курык» (85% из оцениваемых в 2,5 млрд. долларов затрат на его строительство будет профинансировано за счет французских заемных средств), совместная разработка месторождения «Хвалынское» казахской национальной нефтегазовой компанией «КазМунайГаз» и французскими «Total» и «Gas de France», атомное сотрудничество между французской «Areva» и «Казатомпромом», и космическое сотрудничество между НК «Казкосмос» и компания «EADS Astrium». Результатом последнего должна стать система дистанционного зондирования Земли.
«Мы здесь не для того, чтобы понравиться парижским интеллектуалам». Эта фраза Саркози, вызвавшая весьма неоднозначную реакцию французской прессы, в полной мере стала лозунгом «казахстанского прорыва» - и кредо Саркози как европейского политика новой формации. В ходе своего визита тот, вопреки ожиданиям, не стал поднимать «на щит» чувствительные для Евросоюза вопросы по поводу европейских норм в области прав человека в Казахстане. Вместо этого он дипломатично дал понять, что приехал не учить, а на дружеской и взаимной основе искать решения для урегулирования появляющихся проблем. «Мы должны найти общие точки сотрудничества – или мы зайдем в тупик. Нельзя извне критиковать страны Средней Азии – это только приведет к тому, что регион замкнется в себе», заявил он.
Является ли этот жест Саркози, первым из серьёзных европейских лидеров заявившим о готовности не диктовать «уроки демократии», а вести равноправный диалог, понимая и принимая все разнообразие и сложность центральноазиатских политсистем, близорукостью, вызванной краткосрочными конъюнктурными целями? Или, напротив, это пример редкой прозорливости политика, первым преодолевающим границы уже заметно исчерпавшей себя политической традиции, и таким образом закладывающим основы новой, долгосрочной и потенциально куда более плодотворной стратегии?
Анализ итогов визита Саркози заставляет склоняться ко второй точке зрения. Фактом стала то, что между Францией и Казахстаном оказался заложен мощный и долгосрочный фундамент сотрудничества, охватывающий все возможные пространства и сферы – от добычи нефти из земных глубин до космических программ. В условиях мирового кризиса, когда привычные мировые рынки продолжают затухать, а мировая торговля стагнирует, Франция и Кахахстан смогли создать – в лице друг друга – новые взаимовыгодные рынки, на которые, судя по всему, могут твердо опираться. И прагматическое, и стратегическое значение этого факта для обеих стран трудно переоценить: с уверенностью можно утверждать, что эти вновь созданные рынки станут не последней точкой опоры и Франции, и Казахстана.
При этом было бы безусловной ошибкой утверждать, что разрыв между стандартами демократии Казахстана и Европы столь радикально велик, что для достижения результата Саркози пришлось довольно сильно поступиться принципами и ценностями старой Европы. Да, с точки зрения Европы Казахстан, возможно, не вполне вписывается в критерии демократичности. Однако, не стоит забывать, что будучи самой крупной и мощной страной региона, формирующей региональную политику, Казахстан в свою очередь задает критерии «европейскости» и «демократичности» своим непосредственным соседям, способствуя их принятию и укоренению. И недооценка этой его роли Европой самым серьезным образом может сказаться на дальнейшей экспансии европейских гуманитарных ценностей во всем центральноазиатском регионе.
Кроме того, надо отметить, что ситуация с демократией и правами человека в Казахстане вовсе не вписывается в привычную дихотомию «демократия – авторитаризм». На деле казахстанская политическая система куда сложнее любых упрощенных схем и, как показывает практика, в полной мере способна учитывать все мультикультурное разнообразие, которым исторически располагает. Казахстан сумел у себя давно и вполне успешно решить ряд проблем, которые сегодня, несмотря на всю свою болезненность, остаются для Европы нерешенными. В многонациональном Казахстане, где большинство населения – мусульмане, царит устойчивый этнический и межконфессиональный мир. И достигнут он вовсе не за счет нивелирования этнического и культурного многообразия – последнее как раз расцветает пышным цветом.
В это же время и для Франции, и для остальных стран Европы вопрос эффективной интеграции мусульман в гражданскую культуру пока злободневным вызовом, эффективный ответа на который пока нет. Так, очевидно, что большинство существовавших в Европе моделей включения мигрантов в коренные общества на сегодня выявили свою низкую результативность: интеграции по сути не происходит. Столь же очевидно, что и попытки силового противостояния выступлениям мигрантов не дают долгосрочного положительного эффекта, и по большому счету лишь загоняют болезнь внутрь. Саркози, сделавший в свое время карьеру публичного политика именно на борьбе с разрушительными выступлениями мигрантов во Франции, это понимает лучше, чем кто-либо иной. И поэтому совсем нельзя исключать, что казахстанский опыт выстраивания этноконфессионального мира может стать интересным и полезным для Европы ноу-хау.
Так или иначе, надо признать, что визит Саркози в Казахстан оказался первым реальным шагом европейского лидера к укреплению реальной, т.е. энергетической безопасности Европы. И первым реальным вкладом в европейскую безопасность Казахстана. Напомним, в 2010 году Казахстан получит председательство в ОБСЕ, став первой постсоветской страной, которая возглавит эту организацию.
Недавний визит в Астану президента Франции Николя Саркози в полной мере продемонстрировал стратегическую важность Казахстана для европейской безопасности. Безопасности в ее сегодняшнем звучании, когда военная угроза давно и, похоже, окончательно отодвинулась на второй план, а первостепенной стала не чрезвычайная, а самая что ни на есть повседневная способность Европы воспроизводить саму себя, т.е. свой уровень жизни и свои ценности, и изыскивать для этого необходимые ресурсы. В современном энергоемком мире последнее гарантируется только энергетической безопасностью. И именно ею Казахстан, который в 2010 году должен возглавить ОБСЕ, и может обеспечить Европу. Саркози, похоже, первым из крупных европейских лидеров это понял – и положил в основу своей политики.
Визит Саркози без преувеличения стал прорывом – Казахстана в Европу и Европы в Казахстан. По его итогам подписано 24 документа, а в денежном выражении, по заявлению председателя комитета по инвестициям министерства индустрии и торговли Казахстана Тимур Нурашева, «подписано соглашений, меморандумов и контрактов на сумму почти шесть млрд. долларов, при этом конкретно заявленный объем по реализуемым проектам составит около 1,8 млрд. долларов». Среди наиболее громких заявленных проектов – сооружение нефтепровода «Есекене-Курык» (85% из оцениваемых в 2,5 млрд. долларов затрат на его строительство будет профинансировано за счет французских заемных средств), совместная разработка месторождения «Хвалынское» казахской национальной нефтегазовой компанией «КазМунайГаз» и французскими «Total» и «Gas de France», атомное сотрудничество между французской «Areva» и «Казатомпромом», и космическое сотрудничество между НК «Казкосмос» и компания «EADS Astrium». Результатом последнего должна стать система дистанционного зондирования Земли.
«Мы здесь не для того, чтобы понравиться парижским интеллектуалам». Эта фраза Саркози, вызвавшая весьма неоднозначную реакцию французской прессы, в полной мере стала лозунгом «казахстанского прорыва» - и кредо Саркози как европейского политика новой формации. В ходе своего визита тот, вопреки ожиданиям, не стал поднимать «на щит» чувствительные для Евросоюза вопросы по поводу европейских норм в области прав человека в Казахстане. Вместо этого он дипломатично дал понять, что приехал не учить, а на дружеской и взаимной основе искать решения для урегулирования появляющихся проблем. «Мы должны найти общие точки сотрудничества – или мы зайдем в тупик. Нельзя извне критиковать страны Средней Азии – это только приведет к тому, что регион замкнется в себе», заявил он.
Является ли этот жест Саркози, первым из серьёзных европейских лидеров заявившим о готовности не диктовать «уроки демократии», а вести равноправный диалог, понимая и принимая все разнообразие и сложность центральноазиатских политсистем, близорукостью, вызванной краткосрочными конъюнктурными целями? Или, напротив, это пример редкой прозорливости политика, первым преодолевающим границы уже заметно исчерпавшей себя политической традиции, и таким образом закладывающим основы новой, долгосрочной и потенциально куда более плодотворной стратегии?
Анализ итогов визита Саркози заставляет склоняться ко второй точке зрения. Фактом стала то, что между Францией и Казахстаном оказался заложен мощный и долгосрочный фундамент сотрудничества, охватывающий все возможные пространства и сферы – от добычи нефти из земных глубин до космических программ. В условиях мирового кризиса, когда привычные мировые рынки продолжают затухать, а мировая торговля стагнирует, Франция и Кахахстан смогли создать – в лице друг друга – новые взаимовыгодные рынки, на которые, судя по всему, могут твердо опираться. И прагматическое, и стратегическое значение этого факта для обеих стран трудно переоценить: с уверенностью можно утверждать, что эти вновь созданные рынки станут не последней точкой опоры и Франции, и Казахстана.
При этом было бы безусловной ошибкой утверждать, что разрыв между стандартами демократии Казахстана и Европы столь радикально велик, что для достижения результата Саркози пришлось довольно сильно поступиться принципами и ценностями старой Европы. Да, с точки зрения Европы Казахстан, возможно, не вполне вписывается в критерии демократичности. Однако, не стоит забывать, что будучи самой крупной и мощной страной региона, формирующей региональную политику, Казахстан в свою очередь задает критерии «европейскости» и «демократичности» своим непосредственным соседям, способствуя их принятию и укоренению. И недооценка этой его роли Европой самым серьезным образом может сказаться на дальнейшей экспансии европейских гуманитарных ценностей во всем центральноазиатском регионе.
Кроме того, надо отметить, что ситуация с демократией и правами человека в Казахстане вовсе не вписывается в привычную дихотомию «демократия – авторитаризм». На деле казахстанская политическая система куда сложнее любых упрощенных схем и, как показывает практика, в полной мере способна учитывать все мультикультурное разнообразие, которым исторически располагает. Казахстан сумел у себя давно и вполне успешно решить ряд проблем, которые сегодня, несмотря на всю свою болезненность, остаются для Европы нерешенными. В многонациональном Казахстане, где большинство населения – мусульмане, царит устойчивый этнический и межконфессиональный мир. И достигнут он вовсе не за счет нивелирования этнического и культурного многообразия – последнее как раз расцветает пышным цветом.
В это же время и для Франции, и для остальных стран Европы вопрос эффективной интеграции мусульман в гражданскую культуру пока злободневным вызовом, эффективный ответа на который пока нет. Так, очевидно, что большинство существовавших в Европе моделей включения мигрантов в коренные общества на сегодня выявили свою низкую результативность: интеграции по сути не происходит. Столь же очевидно, что и попытки силового противостояния выступлениям мигрантов не дают долгосрочного положительного эффекта, и по большому счету лишь загоняют болезнь внутрь. Саркози, сделавший в свое время карьеру публичного политика именно на борьбе с разрушительными выступлениями мигрантов во Франции, это понимает лучше, чем кто-либо иной. И поэтому совсем нельзя исключать, что казахстанский опыт выстраивания этноконфессионального мира может стать интересным и полезным для Европы ноу-хау.
Так или иначе, надо признать, что визит Саркози в Казахстан оказался первым реальным шагом европейского лидера к укреплению реальной, т.е. энергетической безопасности Европы. И первым реальным вкладом в европейскую безопасность Казахстана. Напомним, в 2010 году Казахстан получит председательство в ОБСЕ, став первой постсоветской страной, которая возглавит эту организацию.
